«Мисс Нельсон, не могли бы вы объяснить, по какой причине ваш друг на рассвете превратился в тлеющую горсть пепла, находясь в камере предварительного заключения?»

Когда Фицрой рванулся к машине, она одной рукой крепко схватила его за смокинг и продолжала держаться за него до тех пор, пока ее другая рука не прикоснулась к знакомому металлу. Женщина с трудом уселась на сиденье, как только разобрала, где оно находилось, затем тревожно взглянула на вампира — или, вернее, на его тень, возникшую на фоне огоньков, мелькавших на щитке управления. Он запустил двигатель и аккуратно вывел машину со стоянки. Вики недоумевала, почему люди не выскакивают из дома заместителя генпрокурора, словно осы из растревоженного гнезда, но не стала сетовать на предоставленную возможность ускользнуть без шума.

— Генри?..

— Нет. — В основном ощущение первобытного ужаса исчезло, но даже присутствия Вики было недостаточно, чтобы полностью устранить страх. «Я ощущаю солнце. До рассвета еще несколько часов, а я уже ощущаю солнце». — Позволь мне сначала добраться до дому. Возможно, тогда...

— Ладно. Я могу подождать.

Ее голос звучал преднамеренно спокойно, хотя на самом деле женщине хотелось схватить Генри, встряхнуть хорошенько и потребовать, чтобы он немедленно рассказал, что там случилось. «Если это его реакция на мумию, нам предстоит намного больше неприятностей, чем предполагалось ранее».

* * *

— Должен ли я догнать его, повелитель?

— Нет. Ты связан заклинанием, а оно еще не закончено. — Он выбрасывал слова с такой яростной силой, что все вокруг почти зримо сотрясалось от его гнева.

— Но как же другие...

— Они не могли слышать, что происходило в этой комнате, никто не слышал, как разбилось окно. Они не смогут вмешаться. — С чудовищным усилием он вновь сосредоточился на сложнейшем заклинании принуждения, в самой середине которого он находился. — Как только закончу с инспектором, ты сможешь разведать обстановку. Но не прежде того.

Инспектор Кэнтри вскинул голову, под мышками костюма пирата начали проступать пятна пота. Глаза его закатились, мышцы шеи свела судорога, и из горла вырвался мучительный стон.

— Это не принесло вреда остальным, повелитель.

— Я знаю.

Ка, прикоснувшаяся к нему ранее, со столь великолепным, бесконечным потенциалом власти, уже была практически в его руках, а он был вынужден, в силу сложившихся обстоятельств, отпустить ее!

Это приводило его в бешеную ярость.

Но теперь он знал о ее существовании, и, что более важно, она знала о нем. Он будет в состоянии отыскать ее снова.

И это доставило ему массу удовольствия.

* * *

Когда Вики наконец разглядела лицо Фицроя — в резком свете люминесцентных ламп кабины лифта оно казалось словно вырубленным из белоснежного алебастра, — это сильно ее встревожило. Трое подростков, одетых во что-то вроде маскарадных костюмов — а может быть, и нет, ей всегда трудно было разобраться с молодежной модой, — вошли в лифт, увидели Генри и, испуганно забившись в угол, умолкли и не проронили ни единого слова, пока не выскочили на пятом этаже.

Девочка, выходившая из лифта последней, набралась мужества и, задержавшись в дверях, понизив голос до шепота, спросила, опасливо оглянувшись:

— Кем это он нарядился?

Почему бы не сказать правду? Вопрос был вполне оправдан.

— Вампиром.

Окрашенные хной кудряшки подпрыгнули на плечах, расшитых блестками.

— Ну прямо как вылитый, — прозвучал восхищенный ответ, когда двери лифта, скользя, закрылись.

При входе в квартиру Вики воспользовалась собственными ключами, затем неотступно проследовала за ним через холл в спальню. Она сразу щелкнула выключателем, как только Генри бросился на кровать.

— Я ощущаю солнечный свет, — тихо произнес он.

— Но ведь до восхода еще несколько часов.

— Знаю.

* * *

— Полковник Горчица — ну, из той детской игры, — там, в библиотеке, вместе с мумией...

Фицрой взглянул на нее из-под нахмуренных бровей.

— О чем ты говоришь?

— Что? — Вики подняла руку и попыталась прикоснуться к затылку. Она собиралась провести довольно болезненное исследование шишки размером с гусиное яйцо на затылке. По счастью, оказалось, что ее кратковременная встреча с асфальтом перед домом заместителя генерального прокурора не привела к более тяжким последствиям. «Сотрясение мозга — это как раз то, чего в данный момент мне только и не хватало». — О, ничего. Просто подумала вслух.

Информация, полученная на приеме у заместителя генпрокурора, продвинула их вперед только в том отношении, что они наверняка узнали то, что раньше только подозревали: эта мумия полностью подчиняла своему влиянию людей, руководивших полицейскими силами Онтарио, вербуя свою собственную армию. Несомненно, она намеревалась основать свое собственное государство со своей собственной государственной религией. Ведь она, в конце концов, притащила с собой своего бога.

Им было известно имя мумии — это Анвар Тауфик, человек, которому она помогла выбраться из кабины лифта в офисе заместителя генерального прокурора. Вики, как ни странно, не могла избавиться от чувства сострадания — после трех тысяч лет, проведенных в гробу, она бы тоже мучилась от чудовищной клаустрофобии. «И все же я не упустила бы шанс спустить этого гада в шахту лифта, если бы мне представилась такая возможность».

Она в досаде ударила себя кулаком по бедру.

— Не думаю, что такое мерзкое создание сможет преуспеть в подобной попытке, но многим людям придется умереть, доказывая это. И никто не поверит нам, пока оно само не совершит какую-нибудь пакость.

— Или же спустя много лет после того, как оно добьется своей цели.

— Что ты имеешь в виду?

— Что делает среднестатистический горожанин, когда у него возникают проблемы? — спросил вампир.

— Обращается в полицию.

— Вот именно, в полицию, — согласился он.

— А оно управляет полицией. Дерьмо, дерьмо и еще раз дерьмо!

— Чрезвычайно отчетливо сформулировано.

Улыбка его подруги больше походила на злобную гримасу, когда она сменила положение на краю кровати.

— Похоже, со всем этим дерьмом придется разбираться именно нам.

Генри прикрыл рукой глаза.

Боюсь, от меня будет не много помощи.

— Послушай, тебе уже несколько недель снится этот ужасный сон о солнце, но на твоих способностях это пока еще не отразилось.

— Не отразилось, считаешь? Выброситься из окна библиотеки — я бы не назвал это хоть в какой-либо степени разумным поступком.

— По крайней мере, ты знаешь, что не сходишь с ума.

— Нет. Я просто проклят.

Вики сняла его руку с лица и наклонилась над ним. Свет от лампы едва касался глаз вампира, но, вопреки маскирующим теням, они выглядели глазами смертного человека в большей степени, чем когда-либо прежде.

— Ты что, хочешь все бросить?

— Что именно? — Его смех прозвучал с оттенком горькой истерии. — Жизнь?

— Нет, ты полный кретин. — Женщина провела рукой по его подбородку и покачала головой, надеясь, что ее прикосновение не выдаст ему, до какой степени она опасается за его жизнь. — Ты хочешь бросить это дело?

— Я не знаю.

11

По отсутствию теней на противоположной стене он понял, что проснулся поздно, его тело тщетно пыталось восстановить энергию, затраченную на наложение заклятий предыдущей ночью. Он ощущал, что у него распух язык, туго натянулась кожа, кости настолько отяжелели, будто были отлиты из свинца. «Вскоре у моей постели будет стоять раб, ожидающий моего пробуждения со стаканом охлажденного сока». Но ближайшее будущее, к сожалению, не сулило ему ничего хорошего. Он посмотрел на часы — одиннадцать пятьдесят шесть, ноль четыре, ноль пять — и тут же отвел глаза в сторону, прежде чем им удалось захватить его в свою западню — заставить следить за ходом времени. Ему оставалось всего полдня, чтобы поесть и найти ка, горевшую таким ярким пламенем.